Или все же не так?

Кто у них чем занимается? Самое главное – чем занимаются Браун и Роджерс? В чем их ценность? Сколько они знают? Вообще должны что-то знать, верно?

– Патрик.

– Да?

– Нам бы Брауна забрать и увезти в пустыню.

– Поговорить?

– Именно.

– У него маячок в машине, может пока быть полезен, – напомнил он.

– Я помню. Кстати, проверь, что он делает?

Патрик достал планшет, который я ему вручил, и пока он продирался через менюшки, я обратился к Витьку:

– Вить, а мой планшет сгорел.

– Заказать новый? – уточнил он на всякий случай.

– Ага.

– К вечеру привезут, я думаю. А я все нужное установлю.

– Ага, вот и отлично, – обрадовался я, после чего снова повернулся к Патрику: – Есть контакт?

– А нет контакта… – озадаченно протянул Патрик.

– Точно нет? – вздохнул я.

Это бывает. Иногда маяк может просто отвалиться. Иногда они ломаются. Иногда их находят и выбрасывают. Что сейчас произошло? А черт его знает. Мы избегаем их часто запрашивать, можно обнаружить себя, радио в машине начнет сбоить, и запись маршрута никакая не ведется. Так что последняя точка обнаружения – офис. Стоянка возле него, если точнее.

– Нет контакта, – повторил Патрик.

– Тогда… тогда давай проедем мимо их офиса, – сказал я, поднимаясь. – Если их машины там, то… не все потеряно.

– Поехали.

Свои грузовики мы оставили возле склада, взяли «следильный» фургон, который для работы приспособлен. За руль уселся я, поскольку Финикс знал лучше, но при этом про себя порадовался, что еду не один. Теперь, случись чего, меня есть кому прикрыть. Будет время, надо бы нам с Патриком этот процесс еще и отработать, но сейчас этого самого времени у нас нет.

– Насколько серьезно ты говорил о том, чтобы кого-то похитить? – выдержав паузу, поинтересовался Патрик, когда мы уже ехали по шоссе.

– Я вообще редко шучу. У нас, в силу совокупности обстоятельств, с ними война. При этом у противника численное преимущество. И не только численное. Так что пленный нам не помешает.

– А что с ним делать потом?

– А что бы ты предложил? – усмехнулся я.

Патрик не отвечал минуты две, явно думал, потом сказал:

– Пустыня большая.

– Вот и я так думаю. Нет у нас другого выбора.

Вообще-то можно отдать иезуитам. И они увезут его в Тефе, наверное, что в Бразилии, в штате Амазонас, в последнюю иезуитскую редукцию. В место, где никогда не будет никакой тьмы и откуда никогда не удастся сбежать. Я смотрел на карте, где этот Тефе – на месте впадения одноименной реки в Амазонку, откуда до любого другого города сотня километров. И живут там индейцы, и отцы иезуиты среди них в большом авторитете, так что не сбежишь оттуда.

Или там не последняя редукция? Тут ведь тоже индейцы прилетели за Элизабет Хименес.

Хотя я все же предпочел бы вспомнить о том, что «пустыня большая» и рыть яму в песке не так уж и сложно. Заслуживают, чего уж там. Браун, например, давно заслужил, не считать же восемь лет отсидки с попутным получением образования достаточной карой за убийство ребенка? Да и не верю я в то, что он этим ограничился. Не та тут компания, никто никому не даст ограничиваться.

Хорошая новость пришла, когда проехали мимо офисной стоянки – машины в почти полном составе стояли там же, и красный «Вольт» был на месте. Так что, может быть, маяк и не обнаружили. Или обнаружили, но что-то задумали, хитрость какую-нибудь. Ладно, увидим.

Затем пришла почта от Коди Бисона, и я уступил Патрику место за рулем, а сам взялся за чтение.

По Роджерс, Оливе Хименес и Брауну, понятное дело, ничего нового. Дальше была приложена фотография «экстремала», того самого, что уехал на «Рэнглере». Андрю Коппер, адрес в Тусоне. Затем был «Хипстер» – Дерек Куинн, адрес, прямо удивительно, – Юма. Тоже апартаменты, судя по номеру дома с номером квартиры, права получил там же. Последний, которого я назвал «мулатом» – Хоакин Баррозо, адрес в Финиксе, въехал в страну из Бразилии два года назад, это Коди пометил дополнительно.

Новые лица. И что характерно – все очень молодые. Эти наладили какую-то систему поиска подобных или что? Я уверен, что это такие же, как и остальные, рожденные нравственными инвалидами, дети, в которых не выросла душа, только тьма на ее месте. Это они все? Нет, не думаю, что я видел всех. Нет на горизонте «Эль Пончиса», а он наверняка не один, с ним кто-то еще. И кто эти? Может, Витёк сможет о них что-то найти? И надо бы дать информацию Акосте, наверное, пусть попробует что-то выяснить по своим каналам. Они же не хотят нарываться, даже фамилии меняют официально. И формально все перед законом чисты, подтянуть их не за что.

«Пленные» у нас, в принципе, уже есть. Элизабет Хименес, которую прячут отцы иезуиты. В общем, я уже вполне готов сформулировать большой лист дополнительных вопросов, но не знаю, насколько будет удачным мое с ней общение. С одной стороны, она под охраной, но с другой… я не очень уверен, кто от кого ее охраняет. Как бы не вышло, что ее от меня. А мне нужны ответы.

В любом случае надо с ней говорить, а дальше видно будет. Но даже если она будет склонна к сотрудничеству, так сказать, то все надо перепроверять. Так что нужен кто-то еще, для «независимого подтверждения». И лучше бы с уровня повыше.

Дозвонился Витьку, сказал, что скину фотографии с именами и адресами, попросил поискать по нашим базам совпадения. Скинул, переадресовал письмо Бисона. Затем набрал Роситу:

– Guapa? Как дела?

– Пока ничего не нашла. – Голос, впрочем, удрученным не кажется. – Но я кое-что придумала, потом расскажу.

Там голоса на заднем плане, она не в номере и не в машине.

– Не лезь ни во что.

– Не беспокойся, все нормально.

– Я все же беспокоиться буду, не возражаешь?

– Нет причин. Кстати, я сейчас в кошачьем приюте. Хочешь кота?

– Хочу, но не сейчас. У нас дом сейчас на замке, везти некуда.

– А они его пока здесь подержат.

– Давай так, – усмехнулся я, – если мы выбираемся из этой истории без больших проблем, то тогда возьмем. А заранее ничего делать не будем, это дурная примета.

Договорились вроде бы. А так да, я не против, я кошек вообще люблю, что мне против быть?

– Куда теперь? – спросил Патрик, притормаживая на перекрестке.

– Поехали к их офису… только не совсем к офису, а там рядом постоим, возле сторадж-боксов в аренду.

Все же фургон – он как офис, никакая машина с ним не сравнится. А наш фургон, в котором при выключенном двигателе еще и кондиционер работает, так и вовсе замечательная вещь. Поэтому пока Патрик смотрел на склады через тонированное стекло и экран монитора, я пристроился с ноутбуком и телефоном и, можно сказать, ощущал себя штабом. Сначала дозвонился отцу О’Мэлли и договорился о посещении Элизабет Хименес. Ее ни в какую Бразилию не увезли, так что О’Мэлли просто предложил мне подъехать к миссии Сан-Хавьер-де-Бак и позвонить по номеру, который он мне продиктовал. А дальше меня встретят.

Наблюдение за складом ничего полезного пока не дало, и к тому же я понятия не имел, что оно может дать. Мелькнула мысль пойти туда, представиться клиентом и потом прогуляться по рядам, в надежде ощутить спуск, но мысль довольно быстро отпала – надо бы немного внешность для этого сменить, потому что видеонаблюдение там точно есть, а то, что оно организовано так, чтобы все это можно было просматривать, например, из офиса их «фирмы» поблизости, – у меня ни малейших сомнений нет. Прогресс на месте не стоит, мы и сами его плодами пользуемся, и наш противник про них не забывает. А Патрика, к сожалению, подсылать бесполезно.

Или все же… тут же всего два ряда боксов, хранилище совсем небольшое. И новое, сомневаюсь, что так уже там все занято.

– Патрик, а ты не мог бы сходить и снять нам бокс? Только в самом дальнем конце прохода.

– Зачем?

– Чтобы у нас были ключи и повод.

– Если только так…

Я вытащил корпоративную карту, протянул ему: